Выводы

• Исследование интертекстов классиков в прозе В.М. Шукшина показывает оригинальность его жанрово-стилевых исканий в Большом и малом времени. Его диалог с классикой впечатляет не только количеством имен, широтой охвата культурных пластов, но и глубиной проникновения в Истину. Выявление значимых элементов в восприятии В. Шукшиным классической традиции показало, что, во-первых, Шукшин, ощутив, как возрастает в сознании людей удельный вес неопределенности, непредсказуемости, именно в классике искал ценностные смыслы «действенного народоведения».

• Во-вторых, Шукшин вслед за классиками (делая их «действующими лицами» своих текстов) учился программировать творческий акт читателя при синтезе этики и эстетики.

• В-третьих, стремление Шукшина к «преображению» всех культурных языков в тексте произведения было определяющей чертой его писательского кредо.

• В-четвертых, в ряде своих новелл Шукшин не только трансформирует какой-то интертекст, но и осуществляет «сшибку» текстов, острую полемику.

• Фактом «взрывного» усвоения традиций стало развитие темы русского юродства в малой прозе Шукшина.

• Генеалогия юродства в чудиках Шукшина и в мотивных перипетиях темы, показали мы, странным образом восходит к фольклору и к древнерусской культуре с ее константой — выходом на библейские категории быта и Бытия.

• Для раскрытия русского национального характера Шукшин вышел к мощному архетипическому пласту парадигмы «русские юродивые» и трансформировал образные составляющие темы в своих типах бунтарей, «бесконвойных», юродствующих во Христе, и антигероев, юродствующих Антихриста ради.

• Анализ гоголевского интертекста в аспекте ценностных предпочтений выявил, что Шукшин, обращаясь к Гоголю, актуализировал социально-философскую проблему бытия России и способствовал выработке конструктивной позиции Шукшина в полемике с сегодняшними теоретиками «русской идеи».

• Диалог «Чехов — Шукшин» продуктивен для Шукшина на протяжении всего его творческого пути, начиная с «учебы» по раннечеховским модификациям малого эпоса и заканчивая овладением сложнейшей техникой автокоммуникации при «учебе» у зрелого Чехова.

Чехов и Шукшин — художники, генетически и типологически близкие, так что интертекст Чехова и его творческое поведение Шукшин активно осваивал и трансформировал в текстах.