Возвернувшаяся потеря

Да, память народа не только нетленна, но и уважительна к имени Василия Макаровича Шукшина. Подтверждением этому служит эпизод, произошедший с редактором фильма «Калина красная» как продолжение истории с пропажей книги «Характеры», подаренной Шукшиным Ирине Александровне Сергиевской.

Через два года после потери книги — за это время уже умер Василий Макарович и многое изменилось в судьбе самой Ирины Александровны — она находилась в гостях у своей приятельницы. Раздался звонок телефона, и мужской голос попросил подозвать Сергиевскую, которой был задан вопрос:

— Вы теряли книгу Шукшина?

— Да, — насторожилась Ирина Александровна, не понимая еще, к чему клонит незнакомец.

— Хотите ее получить?

— Конечно.

— Я ее завтра вам привезу.

Таких «рождественских» историй в жизни не бывает, но вот с Ириной Александровной случилась. Как будто и после смерти Василий Макарович вторично поблагодарил Сергиевскую за доброе, человеческое отношение к себе.

Как выяснилось позже, обладатель потери Ирины Александровны поначалу и не пытался даже искать истинную владелицу книги «Характеры». Прочел с интересом сам, потом дал прочесть отцу. Только после смерти Шукшина, когда общественность страны и кинематограф болезненно переживали эту тяжелую утрату, понял человек, нашедший книгу, что, возможно, для Сергиевской это очень дорогая потеря.

— Я, говорит, еще раз перечитал надпись «С уважением... на память... человеку и редактору» и подумал: если каждое слово здесь имеет значение, то тогда для вас это очень большая ценность. Он считал, что я — редактор книги, и позвонил в издательство, но там ему сказали, что у них таких нет. Тогда он как-то с большими трудностями вышел на Федосееву-Шукшину, которая и дала ему мой телефон, а домашние попросили его перезвонить моей приятельнице, где в тот вечер я засиделась в гостях, — подытоживает свои воспоминания Ирина Александровна, и приятное, открытое ее лицо озаряется светлой, теплой улыбкой.

Человек, нашедший книгу, ни сентиментальностью, ни романтичностью, на взгляд Сергиевской, не отличался, скорее был прагматиком. Но, видимо, рассказы Шукшина, их нравственная основа произвели на парня сильное впечатление, а возможно, подействовало большое количество публикаций о Василии Макаровиче, особенно в первые годы после смерти, которые подчеркивали исключительность личности Шукшина. Нашедший книгу однажды подумал: вдруг она для Сергиевской имеет очень важное значение, а он держит? А возможно, пытался что-то прояснить и лично для себя, желая поближе познакомиться с той, которой оставил Шукшин такой емкий автограф.

К миру искусства парень не имел никакого отношения, как подчеркивала Ирина Александровна. Он оказался человеком из деловых кругов, занимался какими-то серьезными проблемами.

— Поэтому то, что он сделал для меня — безусловно, ради Шукшина, — это какое-то чудо. Все-таки, что ни говори, — искусство воздействует на души людей! — заключает Ирина Сергиевская, «человек и редактор».

Но поступок незнакомца, вернувшего книгу Ирине Александровне, продиктован еще, на мой взгляд, и уважением к имени Шукшина. Именно уважением к Шукшину я расцениваю и поступок самой Сергиевской, когда в проходной «Мосфильма», куда я пришла, чтоб вручить ей листы текста для проверки, где фигурировала она, как героиня моего народного романа, Сергиевская вынула из сумочки книгу Василия Макаровича «Характеры», хранившую следы автобусной катастрофы. Но, и несмотря на неприглядный вид, она продолжала таить романтический отсвет давно минувших дней и событий, сопровождавших людей, в руки которых попадала.

Конечно, я смотрела, как и многие другие, такие фильмы, ныне общеизвестные, как «Я шагаю по Москве», «Тридцать три» Георгия Данелян, «Романс о влюбленных» Андрея Михалкова-Кончаловского, «Тема», «Валентина», «Васса», «Мать» Глеба Панфилова, «Подранки», «И жизнь, и слезы, и любовь» Николая Губенко, «Позови меня в даль светлую» Германа Лаврова и Станислава Любшина, «Звездопад», «Отец Сергий» Игоря Таланкина. А о «Джентльменах удачи» и говорить не приходится — этот фильм смотрели, думаю, все, и не однажды! Так вот, ко всем перечисленным кинокартинам причастно имя Ирины Александровны Сергиевской, ибо она является редактором их. Одно название этих кинофильмов уже вызывает уважение, потому что они не стареют, как всякая классика. А какой диапазон проявления творческих возможностей — от драмы до комедии.

Мы сидим в небольшой комнатке «Мосфильмофонда», где сейчас работает Сергиевская, так и не покинувшая стены киностудии, приговоренная судьбой служить кинематографу верой и правдой, видимо, до конца. Женщина, подарившая нам возможность встретиться со многими лучшими фильмами страны, в которые итожена часть и ее интеллектуального труда, ее молодость, ее профессионализм! Но ее присутствие негласное, закадровое, а оттого и более дорогое для нас, скромно и властно подвигает нас к мысли, что на таких подвижниках держится наша земля издревле. Ведь и красоту многочисленных русских храмов создавали неизвестные мастера, а мы любуемся ими, воздавая должное непостижимому вдохновению их творцов.