Народный художник (вместо предисловия)

Июль 1979 года. Василию Шукшину исполнилось бы пятьдесят лет. Всего пятьдесят... Но уже пять лет его нет с нами. Он ушел от нас в самую пору человеческой и художнической зрелости. Миллионы людей испытали такую боль, которую чувствуют при потере очень близкого и доброго человека. Человека, который их понимал...

На горе Пикет в с. Сростки собрались писатели, художники, режиссеры, актеры, тысячи почитателей таланта Василия Макаровича Шукшина, приехавшие со всей страны, чтобы поклониться памяти человека и той земле, которая его взрастила.

Говорит Виктор Астафьев: «Все время какое-то чувство, такое, что не верится все еще в эту потерю, в эту кончину, потому что сам я, не знаю, как вы, всю огромность потери, постигшую нашу нацию, до сих пор не могу осознать.

...Пройдут годы, все так же будут шуметь березы, все так же будет катить воды Катунь, все так же будут стоять Сростки, но я уверен, что слава этого человека, облик его будет в годах все более благороден и светел и на эту гору с каждым годом будет все больше народу приходить. Не обязательно по приглашению, а просто так, как ходят к Пушкину. Потому что значение художника Шукшина нами еще до конца не осознано».

В Сростки едут со всех концов страны, едут самые разные люди, едут группами, едут по одному... Это ли не лучший ответ скептикам, твердившим, что «мода» на Шукшина пройдет?

Писатель Владимир Крупин рассказал, что однажды после просмотра фильма «Калина красная» к нему подошел незнакомый мужчина:

«— Ты здешний?

Я говорю — здешний.

— А я с Алтая. «Калину красную» видел?

Я говорю — видел.

— Видел, Шукшин играет?

— Видел.

Он помолчал и говорит: «Брат». Сегодня меня подвели к настоящему брату Василия Макаровича Шукшина. Я вижу, что тот парень как бы соврал, но... Понимаете, ведь это ощущение братства, оно необыкновенно трогательно. Ведь у нас уже настолько рвутся родственные связи, что вдруг Василий Макарович силой своего таланта и искусства возбудил в человеке далеком желание стать его братом. Это великое счастье, что рожден человек такой силы и заразительности».

«Комсомольская правда» сообщала, что только в первые дни после смерти Шукшина в редакции газет, журналов, комитет по кинематографии пришло более 160000 писем и телеграмм...

Почти двенадцать лет назад С. Герасимов полушутя-полусерьезно, сказал: «Мы сами не понимаем, что живем в эпоху Шукшина. Погодите — он еще себя покажет! Будем гордиться, что такой человек соглашался уделять нам время, снимался у Кулиджанова, у меня!..»

Эпоха Шукшина... «Мы — люди, потрясенные Шукшиным...» И вот каждый из нас пытается осознать смысл этого потрясения Шукшиным, понять, что же это за явление в нашем искусстве.

За сравнительно небольшой срок появилось огромное количество статей о творчестве Шукшина, авторы которых пытаются разобраться в действительной значимости искусства художника¹. В них много верных, точных наблюдений.

Появились и две книги о Шукшине: Вл. Коробова и Н. Толченовой.

Автор первой глубоко всматривается в личность писателя, приводит богатый биографический материал. Во второй — в основном анализ фильмов и сценариев.

Статьи, диссертации, книги — только начало. Понять Шукшина пытаются на разных уровнях. И это не случайно.

В современном естествознании существует так называемый принцип дополнительности, сформулированный Нильсом Бором. Думаю, что этот принцип вполне применим и к науке о литературе. Поэтому критики в один голос повторяют: нужно думать и писать еще, нужна честная и дружная работа многих — только тогда мы сможем понять, «каким он был для нас, каким стал навсегда» (Б. Бурсов).

Время неумолимо подчеркивает значение истинного таланта, то приближая к нам, то несколько удаляя от нас, но каждый раз по-новому высвечивая неожиданные его стороны.

Немногим более десяти лет продолжалась творческая деятельность Василия Шукшина. За этот сравнительно короткий срок им были созданы характерологические рассказы, социально-психологические, сатирические повести, исторические романы, кинофильмы, множество актерских ролей.

Василий Шукшин — своеобразный и цельный талант, разрабатывавший в искусстве свою нравственную программу, свое представление о современном человеке. Это писатель, выразивший душу народа, озабоченный его реальными делами и нуждами, скорбями и радостями, ибо главное для Шукшина — серьезное исследование народного характера, народного миросозерцания, глубокое постижение действительности.

Именно под непрерывным воздействием действительности складывался художественный метод Шукшина, что позволило ему сделать объектом искусства, казалось бы, незначительные малоприметные явления. Но в малом и обычном писатель увидел серьезное и необычное. Уже в самом начале творческого пути он обнаружил новые возможности в изображении человека. Его герои оказались непривычными и по своему социальному положению, и по жизненной зрелости, и по нравственному опыту.

Для искусства нет мелких тем, неинтересных людей — истина не новая, но ожидающая в каждую эпоху своего подтверждения. Думается, за последние пятнадцать лет развития литературы эту мысль наиболее убедительно подтвердил Василий Шукшин.

Настоящие художники всегда современны, что бы они ни изображали, в глубь каких веков ни проникали бы, какой бы смелой фантазии ни предавались. Шукшин принадлежит именно к таким художникам не только по причинам, указанным выше, но еще и потому, что сумел через себя и своих героев выразить время, его текущее мгновение, уловить социальные процессы, идущие сейчас. Он открывал в современной действительности то, что только «пустило ростки», наметилось, но не вылилось во что-то завершенное. Реализм Шукшина с его исследованием характеров, с его эстетикой повседневного расширяет и углубляет наше знание жизни. Недаром Лев Толстой считал, что написать поэму из времен Клеопатры гораздо легче, чем рассказать «простую историю без чего-либо лишнего». То, что многие критики называли «зарисовками с натуры», «эпизодами», «этюдами», «сценками», «случаями из жизни», на самом деле создавало широкую картину движущейся действительности.

Творчество Шукшина — непрерывно обновляющаяся и восходящая система, тяготеющая к постановке и разрешению общих социально-нравственных проблем.

От «незатейливых» рассказов, повествующих о «случае из жизни», писатель эволюционировал к синтетическому жанру повести-сказки, сатирическому, гротескному изображению отрицательных явлений современной действительности. От Пашки Холманского («Классный водитель»), странного, доброго, но непутевого парня, от рассказов, общая художественная атмосфера в которых была мажорной (в частности.

одна из новелл сборника «Сельские жители» называлась «Светлые души»), до трагического повествования о судьбе Егора Прокудина («Калина красная»).

Все больше требований предъявляет художник к человеку: вместо лирики и юмора — сатира, вместо некоторого умиления героем вроде Степки, который вопреки логике (сидеть ему оставалось три месяца) сбежал из лагеря, чтобы «пройтись разок» по родной деревне, «подкрепиться», — Спирька Расторгуев («Сураз») и Егор Прокудин, вызывающие сложное, неоднозначное отношение.

Василий Шукшин считает, что человеку надо «говорить не сильно подслащенные комплименты, а полную правду, какой бы горькой и жестокой она ни была. Это необходимо хотя бы уж из-за одного уважения к человеку, о котором мы пишем и снимаем фильм. И, может быть, высшая форма уважения в том и заключается, что не надо скрывать от человека, каков он».

Повседневная жизнь без прикрас и напряженный поиск смысла жизни, достигающий порой трагического накала, — силовые поля творчества писателя.

Пафос творчества Шукшина видится прежде всего в постановке нравственных вопросов о судьбах и правах человеческой личности.

Истинный писатель вряд ли может состояться вне традиции. В мире искусства ничто не рождается на пустом месте. Настоящие художники, являясь новаторами, опираются на духовный опыт своих предшественников. «Только впитав в себя опыт мировой литературы, писатель найдет манеру, одному ему свойственную», — говорил Шукшин.

Василий Шукшин унаследовал от русской литературы главное: обнаженную совестливость как высший нравственный принцип, как непосредственное .условие художественности; народную нравственность, которой он проверяет человеческую ценность своих героев; вечную обеспокоенность главными вопросами: что такое жизнь? зачем жить? как жить?; высокую гражданственность, понимание того, что судьба художника и судьба Родины и народа неразъединимы.

Безусловно, и в многообразном современном литературном процессе есть писатели, художественное видение которых созвучно шукшинскому миропониманию, его нравственным поискам. Это прежде всего В. Астафьев и В. Белов, Ф. Абрамов и В. Распутин, Е. Носов и А. Яшин, А. Твардовский и Н. Рубцов...

Но это тема особая,..

Сегодня, мне думается, необходимо сделать еще один шаг «в сторону спокойного методического исследования», аналитического разговора, как бы трудно это ни было. Попытаться понять то, что стало уже фактом искусства, объективно живет в сознании и душе народа.

Примечания

1. Это статьи С. Залыгина, А. Овчаренко, Г. Белой, Л. Михайловой, Л. Аннинского, И. Дедкова, Л. Ершова, Б. Панкина, В. Сахарова, А. Ланщикова, В. Гусева и мн. др.